News

---

---

ПРАВИЛЬНАЯ ИГРА

Отрывку из романа «Рыбари и виноградари»
мы предпослали беседу журналиста В. Кротова
с автором произведения М. Харитом

Есть многое на свете, друг Горацио,
что и не снилось нашим мудрецам.
В. Шекспир. «Гамлет»

Мой собеседник Михаил Харит — доктор технических наук, профессор, писатель, путешественник, совершивший несколько кругосветных путешествий. Вдобавок он побывал в Антарктиде и на Северном Полюсе, управляет самолётом и яхтой, к тому же знаток восточных единоборств и мастер спорта по боксу.

Вадим Кротов: В одном из интервью вы сделали предсказания, которые показались настолько невероятными, что, каюсь, я не стал их публиковать в полном объёме. Однако время показало, что вы совершенно правы, и современные мировые события с удивительной точностью описаны в ваших книгах.

Михаил Харит: Наука допускает, что наша реальность — лишь одна из параллельных вселенных, активно влияющих друг на друга. Процессы на нашей планете могут быть «запущены» из другого мира. Например, сейчас, судя по происходящим событиям, переделываются гены человека и меняется мораль.

Вадим Кротов: Может быть существа других миров и есть те, кого принято называть «ангелами и демонами»?

Михаил Харит: Во все времена особые люди чувствовали потустороннее присутствие. Так появились религии, каждая со своей иерархией богов и существ. Каждый народ нашёл какую-то часть знаний, которые современная наука только начинает приоткрывать.

Вадим Кротов: Будто в тёмной комнате люди ощупывают слона. Один трогает хобот и говорит: «Слон — это змея». Другой натыкается на ноги и утверждает, что слон — это колонны здания…

Михаил Харит: Вдобавок люди попытались наделить другие миры человеческой логикой, описать, о чём думает «слон». Это так же трудно, как садовой ромашке понять замыслы директора ландшафтной фирмы.

Вадим Кротов: В книге «Рыбари и виноградари. В начале перемен» вы пишете, что человек ошибочно полагает, будто именно он «венец творения». Что имеется ввиду?

Михаил Харит: Наша вселенная существует примерно пятнадцать миллиардов лет. А человеческая цивилизация развивается лишь десятки тысячелетий. То есть люди существуют краткое мгновение в масштабе вселенной. Вдобавок, планета Земля находится на периферии космоса, крохотная и незаметная.

Вадим Кротов: Вы хотите сказать… Например, я только что пролил каплю кофе и сразу вытер её салфеткой. Но бактерии, появившиеся в этой капле на несколько секунд, почему-то решили, что они — главные в окружающем мире и всё вокруг создано для них и ради них.

Михаил Харит:Нет. Вселенная не комната и не стол. Это гигантский организм или даже гигантская мысль. Поэтому с одной стороны человек — это мельчайший атом мироздания, с другой — эта частица влияет на всё, как действует, например, клетка сердца на человеческое тело.

Вадим Кротов: Принято считать, что человек сам формирует свою жизнь. Но в ваших книгах говорится, что судьба каждого имеет сценарий.

Михаил Харит: Не совсем так. Человека постоянно направляют с помощью «случайных», как он думает событий. Каждый может вспомнить невероятные «случайности», происходящие в переломные моменты жизни. Но, исходя из реакции человека на эти события, следующее воздействие корректируется. Поэтому можно влиять на судьбу своей реакцией. Однако, всё равно жизнь меняется по посторонней воле. Здесь существует парадокс, который многим кажется запутанным. Но представьте игру в шахматы, где один игрок гроссмейстер (Космический Разум), а другой простой шахматист-любитель. Правила строго определены, каждая фигура имеет свой диапазон возможностей. Но гроссмейстер может направить игру в любое русло. Может поставить мат в несколько ходов, а может и проиграть, если противник делает интересные ходы. Это и есть «свобода воли» для простого игрока. Причём он никогда не поймёт, почему гроссмейстеру понравилась (или наоборот не понравилась) его игра. Корреляция с заповедями здесь очень сложная.

Вадим Кротов: Получается, кто-то получит «мат в три хода» (быструю смерть), сам не зная, за что.

Михаил Харит: Смерть в более чем 90 процентов случаев приходит не естественным порядком от старости, а по воле «случая». В мире ежеминутно умирают чуть больше ста человек. Каждую минуту два человека гибнут на войне или от рук убийц. Четверо совершают самоубийство. Плюс ещё троих уносят из жизни природные катастрофы, а пятерых автомобильные аварии и производственные травмы. Ежеминутно двадцать человек гибнет от голода и более двадцати младенцев до пяти лет умирают от самых разных причин. Десятки молодых людей уходят из жизни от инсультов, рака, гриппа, туберкулёза. Троих уносят наркотики. Со старостью врачи могли бы справиться, уже сейчас возраст в 120 лет теоретически легко достижим. Но «злой рок» — всесилен. Людей убивает странный СЛУЧАЙ. Настолько странный, что в пору задуматься, случаен ли этот случай, и кем он направляется.

Вадим Кротов: Может быть, человек умирает, когда перестаёт выполнять высшую волю?

Михаил Харит: Тысячелетиями мудрецы пытались понять, что угодно мирозданию, а что нет. Есть миллионы наработок, часть из которых вошла в религиозные обряды, другие — в магические практики. Чётких рецептов нет. Например, большинство святых умирают мучительной смертью. А злодеи живут долго и счастливо. Почему?

Вадим Кротов: После беседы с вами вопросов возникает ещё больше.

Михаил Харит: Задача моих книг, чтобы человек по-новому взглянул на окружающую реальность. Задал себе вопросы, постарался получить ответы. На мой взгляд, именно это будет «правильной игрой» в глазах всевышних сил. И именно это залог долгой и счастливой жизни.

Проводить свой отпуск на яхте в открытом море — совсем не то, что гулять на коротком поводке у гида, осматривая достопримечательности.

Для Андрея и Ирины это было первое самостоятельное путешествие под парусом. Андрей выглядел настоящим морским волком: девяносто килограммов тренированных мышц, голова лысая и круглая, мощный обветренный нос, маленькие, вечно прищуренные глаза.

Он с детства рос вспыльчивым и неуправляемым. При рождении наорал на акушерку, и так и жил, взрываясь при первой возможности. Выражение «кроткие наследуют землю» было явно не про него. Отец Андрея, работавший по дипломатической линии в МИДе, понимал, что из сына вряд ли получится дипломат. Поэтому в четырнадцать лет он отдал его в мореходку, решая тем самым две задачи: хоть немного дисциплинировать подростка и открыть для него возможность заграничных вояжей. Во времена СССР моряки были одной из немногих каст, имеющих доступ за границу.

В училище Андрей научился пить водку и жестоко драться. Развал СССР застал его на одной из морских баз Владивостока в стадии глубокого депрессивного запоя. Собственно, это было нормальное, можно сказать, рабочее состояние большинства офицеров, живущих по философскому принципу «Я пью, значит, я существую». Но запои Андрея вошли в историю части золотым фондом. Ещё долго о них тоскливыми зимними вечерами старшие офицеры с гордостью рассказывали молодым курсантам.

Демобилизовавшись, не без помощи всесильного папы, Андрей уехал в Москву перекраивать судьбу на гражданский лад. Сначала новая жизнь не удавалась. Он быстро отгулял все заработанные на службе Отечеству деньги. В этот период лучшие московские клубы боролись за право выставить его за дверь, а несколько авиакомпаний включили в чёрный список пассажиров, которых не рекомендовалось допускать на борт. Но затем произошло неожиданное. Андрей никогда не рассказывал, почему в один день он бросил пить. Совсем. Трезвый и злой, он занял у отца приличную сумму денег и ушёл в бизнес, открыв туристическую компанию.

В фирме он установил практически военный порядок. Приучил сотрудников на все указания отвечать «Есть», не договариваться с клиентами на стороне и работать допоздна. На первых порах очень пригодились международные связи отца. Дела шли в гору. Бог, неуклонно пекущийся о достойных, явно благоволил к нему. К 2005 году Андрей имел одну из лучших туристических компаний в Москве и открыл несколько филиалов по России. Работа отнимала много сил, которые он восстанавливал в спортзале, где и познакомился с Ириной — тренером по фитнесу.

Ира, высокая, стройная, с короткими рыжими волосами, выжимала лёжа семьдесят килограммов и не любила романтической чепухи. Когда в первый раз осталась ночевать в холостяцкой квартире Андрея, сказала:

— Только не больше трёх подходов. Я сегодня устала.

Она легко укротила Андрея с его необузданным характером, и впоследствии закономерно стала женой. Друзья считали, что он находится под каблуком у супруги, по её команде прыгает через обруч и слизывает кусочки сахара, которые кладут на нос. Он в ответ только посмеивался. Хищника приручить нельзя. Дрессировщик может запихивать свою голову в зубастую пасть лишь пока лев считает это забавным.

Свой первый совместный отпуск они провели в горах ТяньШаня. Потом был сплав по горной речушке Урала, где все чудом остались живы. И вот вторую неделю плыли на парусной яхте по Средиземному морю. Сегодня собирались к вечеру добраться до острова Понца, что в двадцати километрах от западного побережья Италии.

Погода полностью соответствовала прогнозу: на безоблачном небе вовсю жарило солнце. Дул устойчивый юго-западный ветер, они шли бейдевиндом плавными галсами, стараясь держать яхту максимально остро к ветру, что позволяло набрать приличную скорость.

— Хорошо идём! — крикнула Ира.— И ветер классный.

— Мне всегда хочется придушить козла, желающего попутного ветра. Сам бы попробовал при ветре в жопу поработать с парусами.

Мужчинам свойственно разговаривать с женщинами, думая о своём. Андрей вполуха слушал Иру, отмечая, что обстановка на море начала меняться. Ветер вдруг заленился. Только что бодро, до звона, надувал выбеленную ткань парусов, а тут вдруг утомлённо вильнул вбок, пытаясь уклониться от работы. Когда грот окончательно провис, хлопая от небольших дуновений, Андрей решил завести мотор. Паруса были убраны, и яхта поплыла прямым курсом.

«Сглазила,— подумал про жену.— Морская примета: женщина на судне — не к добру».

Тут и погода стала заметно портиться. С запада появились перистые облака. Андрей понимал, что прогнозирование погоды — это тоже наука, только очень неточная. Поэтому неожиданная перемена не удивила. Даже если бы сейчас пошёл дождь, это было бы не самое плохое. Самое плохое было намного хуже. Например, странная стена тумана, неожиданно появившаяся в полукилометре перед ними.

Ирина тоже с изумлением смотрела на загадочное природное явление.

— Может, не стоит туда влезать? Поплыли к материку,— предложила она.

— До берега ещё тридцать километров, а до уютного ресторана на острове осталось от силы два. Я голоден как пёс.

— Я бы тоже поела.

— Вот. Плывём прямо, тем более что навигатор не боится тумана.

На воде бывает, что, казалось бы, правильные решения приводят к неожиданным последствиям. Мы плохо знаем моря, они слишком стары. Цивилизации приходят и уходят, а моря остаются. Они снисходительно терпят снующие по нему кораблики, как старый волк относится к играющим под ногами щенкам. Но сколько неожиданных способов удивить наивных и самоуверенных младенцев таят они под своим покровом!

Яхта вошла в плотную стену тумана. Сразу стало темно, и липкая прохлада коснулась разгорячённых тел. Равномерно гудел двигатель. Кроме этого звука — вокруг ничего, лишь белая плотная вата, за которой могло прятаться всё что угодно. Реальный мир исчез, и, казалось, неведомые потусторонние существа таятся совсем рядом; они обступили лодку по периметру, пытаясь дотронуться своими холодными щупальцами до живых, тёплых людей. Хорошо знакомое море превратилось в безжизненное молоко, слегка дымящееся в гигантской кастрюле, которую только что сняли с огня. Ничего не происходило. Только отвратительное ощущение, что они находятся в начале неведомых событий.

Ирина зябко поёжилась, накинула ветровку прямо на купальник и уселась перед светящимися экранами приборов, корректируя курс.

— На нас что-то движется с запада,— неожиданно сказала она.

— Корабль? — спросил Андрей.

— Нет. Радар не определяет это как судно.

— Что тогда?

— А я знаю? Оно большое. Метров сорок-пятьдесят.

— Ну, значит, всё-таки корабль,— с облегчением сказал Андрей.— Обойдём справа?

— Нет. Эта штука только что пошла направо. Может быть, они нас заметили и обходят.

— Сколько до него?

— Около километра.

— Мы расходимся?

— Нет. Опять идёт на нас.

У обоих крепло убеждение, что то что двигалось в плотной стене тумана,— крайне опасно. И встречи избежать не удастся…

— Он поменял курс? — нарочито спокойно спросил Андрей, выгоняя из сознания призраков, пытающихся туда войти.

— Похоже, да.

— Странно. Хорошо, я ухожу влево.

Несколько минут тишины. Ровно гудящий мотор пытался успокоить взбудораженное сознание. Наконец Ирина сказала:

— Мне это всё не нравится. Эта штука опять меняет курс и идёт на нас,— в интонации её голоса прозвучал страх.

— Что за фигня? — начал заводиться Андрей. Беспокойство уверенно перерастало в тревогу. А там и до страха рукой подать. Андрей не любил трусов. И никогда бы не признался, что в глубине души боится моря. Наверняка есть пожарники, бледнеющие от запаха дыма, врачи, готовые упасть в обморок от вида крови, боксёры, боящиеся противника. Слабый человек в таких случаях ломается, а сильный лишь умножает силу.

В такие минуты в нём просыпалась отчаянная злость, душившая неуверенность и сомнения. Лучше быть вспыльчивым вулканом, чем дрожащей тварью.

Не зря говорят, что реальность отражает состояние души. Море тоже начало беситься. Только что вокруг них было неподвижное марево, но вдруг всё начало двигаться, покачиваться и трястись. Гигантскую кастрюлю, в которой они плыли, поставили на огонь, и содержимое стало закипать. Творилось что-то невероятное: все чувства Андрея орали, как обезумевшие болельщики на футбольном матче. Неожиданно белая пелена превратилась в хлопья, которые ветер, усиливающийся с каждой минутой, раскидал в стороны. Туман исчез, и вокруг вновь появилось море, но как отличалось оно от того, в котором они плыли всего десять минут назад! Тёмные тучи заволокли небо. Появилось волнение, к счастью, пока небольшое. Но ветер был теперь весьма ощутимый, и с каждой секундой продолжал свирепеть цепным псом, звереющим от своего лая. Хорошо, что они вовремя свернули паруса.

Но самым неприятным было то, что они наконец увидели загадочный объект менее чем в километре от яхты. Это был огромный, бешено крутящийся столб, своей вершиной касающийся туч. Тонны воды, вопреки всем законам тяготения, улетали в небо, словно кто-то включил огромный насос и решил перекачать вскипевшее море, которое было сейчас совершенно белого цвета. Волны раздирали свои пасти, откуда валила пена, как у эпилептического больного, бьющегося в судорогах и конвульсиях. В воздухе стоял непрерывный грохот, будто гигантские жернова перетряхивали и мололи сухие орехи. Всё вокруг ревело, завывало и бесилось, а яхта, вдруг ставшая крохотной и беззащитной, в ужасе взвизгивала металлическим стоном.

— Смерч! — закричала Ирина, хотя Андрею это было и так ясно.

— Я обойду его слева! — проорал он сквозь свист и вой ветра, который к этому времени разгулялся во всю мощь, неистово нападая на всё, что попадалось под руку.

Яростная потасовка между взбесившимся ветром и припадочным морем создавала обстановку сумасшедшего дома, где неожиданно отключился свет и буйные больные занервничали. А может быть, так празднуют Хэллоуин в аду…

Андрей добавил газу, и яхта, взлетая и проваливаясь на волнах, стала обходить двигающийся столб. Вибрирующая палуба, залитая белой жижей, то вставала на дыбы, то опрокидывалась под ноги.

Ирина вцепилась в поручни, изо всех сил удерживая себя за вторым штурвалом. Скоро смерч оказался в стороне. Ещё через несколько томительных минут Андрей уже было вздохнул с облегчением. В глубине души он сдержанно, по-мужски поблагодарил Николая Чудотворца, покровителя моряков, за хорошую работу. Рассказать друзьям — не поверят.

Но тут столб опять двинулся в их сторону, подобно живому существу, чующему добычу.

Андрей знал, что смерч не может их видеть, что он движется управляемый сложным сочетанием движений воздушных масс.

Пришла странная мысль, что кто-то на небесах решил сыграть с ними в смертельную рулетку. Надо угадать, куда двинется столб дальше. Влево — вправо. Красное — чёрное. Жизнь — смерть. Ошибка не допускается, второй попытки не дают. Шансы стремительно тают. Если выберет красное, то выпадет чёрное, а если чёрное, то выпадет красное. У стихии, так же, как в казино, всё рассчитано так, чтобы клиент проиграл. Выиграть можно только если владелец заведения не против.

Гадкое ощущение страха и беспомощности пыталось проскользнуть в мозг.

Пинка под зад мерзким лазутчикам — трусливым мыслям! Пришло время бесшабашного и отмороженного бешенства. Ничего не бояться, никого не просить, ничему не верить.

Он разъярённо оглядел смерч — и выбрал «зеро». Направил яхту прямо в пекло. Ирина в ужасе закрыла глаза. Но тут Андрей увидел, что, похоже, угадал: решение было правильным.

Смерч струсил, испугавшись бешеной ярости Андрея, и стал уходить вправо, как хищник, заглянувший в глаза безумному охотнику. Дорога освобождалась. С каждой минутой расстояние между ними увеличивалось. Вот уже показались берега острова.

— Вот так, а ты боялась! — скалясь, прокричал Андрей то ли Ирине, то ли себе.

Вдруг он услышал, как она что-то сказала.

— Что? — переспросил Андрей. За грохотом бури он не расслышал её слова.

— Дело дрянь,— неожиданно охрипшим голосом повторила Ирина.— Оглянись, он опять развернулся и идёт за нами,— её голос предательски дрожал. Она нервно плечами, и Андрей увидел, что жена плачет. Он никогда бы не догадался, что Ирина способна на такую слабость, и теперь был напуган по-настоящему. Взглянув вокруг, он понял жуткое коварство стихии. В пылу манёвров они оказались в юго-западной части острова. Здесь берег щерился изломанными рёбрами скал, перед которыми таились коварные рифы. Бури, нападающие с юга, превратили камень в хаотичное нагромождение острых и крепких копий, шипов и лезвий, выступающих из воды в самых неожиданных местах. Всё, что было мягким и хрупким, давно раздроблено и безжалостно смыто.

Беглого взгляда достаточно, чтобы понять, как здесь опасно. Нет, скорее невероятно, чрезвычайно, смертельно опасно!

Смерч, как опытный охотник, выводящий добычу на засаду стрелков, загнал яхту в ловушку. Собственно, идти было некуда, кругом гибельные камни, клыки разверстой пасти моря. Они на мгновенье появлялись и также быстро исчезали в крутящихся волнах. А смерч подходил уже вплотную. Его основание было ещё в сотне метров, но сама вершина, расходившаяся грибной шляпкой, висела прямо над ними, превратив небо в чёрную пропасть.

— Не надо!!! — страшно закричал Андрей. Кому орал, он и сам не мог бы сказать, но продолжал бессмысленно повторять эти слова, из последних сил удерживая бесполезный штурвал. Что-то покатилось по палубе. Придавленная нога хрустнула гадким звуком раздробленных костей, различимым даже в окружающем гвалте. Боль острыми клыками вцепилась в тело, раздирая его. Вихрь, уходящий в небо, тащил судёнышко вверх. Море, страстной любовницей, обвивало и обволакивало, пытаясь удержать в себе. Раздался треск. Яхта разваливалась. Стихии наконец договорились и теперь вместе пожирали лодку и людей, из последних сил цепляющихся за её останки.

«То, что мы до сих пор живы и невредимы, просто невозможно,— очумело подумал Андрей.— Везёт же дуракам».

Раздался жуткий хруст. Это яхта, поднятая очередной волной, со всего маху села на острую скалу, легко пробившую обшивку корпуса. В разверстую рану тут же хлынула вода, своим весом ещё больше осаживая судно.

И тут подошёл смерч, беснуясь, как обезумевший боксёр. Его кулаки молотили вокруг без разбора. В одно мгновение всё, что могло быть сломано, оказалось разнесено в щепки. Части яхты и всевозможные предметы нехотя расставались с палубой, улетая в неизвестность.

Ирина мёртвой хваткой вцепилась в поручни. Мышцы онемели, плечо пронзила острая боль. Потом отказала перегруженная кисть правой руки. Она почувствовала, как слабеющие пальцы скользят по мокрой стали.

Андрей увидел, как её лицо перечеркнуло полосой. Это какой-то металлический штырь с лёту, острой стрелой воткнулся ей в щёку. Кровь струилась по коже вниз, за воротник куртки.

Андрей закричал, но из горла вырвался то ли всхлип, то ли протяжный хрип. Затем наступила полная темнота. И лишь далеко-далеко светилась одинокая звезда, но до неё ещё надо было долететь… А Ирина лишь удивилась, что нестерпимая боль исчезла. Ощущение было слишком быстрым, и всё кончилось до того, как она успела порадоваться.

* * *

Днём позднее стало известно, что смерч разрушил несколько домов на западном побережье Италии, снёс рыбацкую деревню. Около десяти человек получили ранения. Двое русских туристов на яхте, арендованной в Хорватии, пропали без вести. Фотография огромного водяного столба, уходящего из бушующего моря в небо, сделанная с пляжа, несколько лет висела за стеклом в будке спасателей, пугая впечатлительных туристок. Потом и она исчезла

---

Журнал техника-молодежи www.technicamolodezhi.ru

---

kharit.ru