Из Записных книжек писателя:
Замок с привидением леди Колетт (отрывок из книги «Знаменитые дома, замки, усадьбы).

Досье:

Место : Провинция Лимож. Франция

Название: Кастел-Новел

Архитектурный стиль: средневековый замок.

Стили интерьеров: смешение стилей Тюдоров, позднего ренессанса, викторианского стиля и др.

Год постройки: 12-15 века

Владельцы: мадам Колетт Белгазоу, дочь королевы французской новеллы баронессы Сидони Колетт и издателя, политика и дипломата Генри де Жювеналя.

 

Замок стоит на вершине холма, заросшего темными, переплетенными друг с другом вековыми деревьями. Стоит съехать с асфальтового шоссе и современный мир куда-то исчезает. Крутой подъем к замку серпантином оборачивается вокруг холма. У подножья, как раз там, где дорога ныряет в таинственный полумрак, стоит мрачный, почерневший от времени каменный крест. За ним начинается другой мир, другая реальность – мир древнего замка, где жила, возможно, одна из самых скандально известных женщин прошлого века – баронесса Сидони Колетт.

В истории мало людей, чья личная жизнь обрастала таким немыслимым количеством сплетен, легенд, пересудов и толков. Эту женщину считают величайшей писательницей  Франции, при жизни ставшей обладательницей Гонкуровской Премии.  Ей по праву присвоено звание члена Почетного Легиона – высшей награды страны. При этом ее сексуальная жизнь вызывала бурю страстей в окружающем обществе. Ее бисексуальные связи, открытая лесбийская любовь с маркизой де Бельбеф (племянницей Наполеона III ), публичный стриптиз на сцене театра, любовная связь с сыном своего второго мужа (бывшего на тридцать лет ее моложе)  –  все это вызывало шок.    И  нашло отражение в ее книгах.

Она была невероятно талантлива и откровенно распутна, святая и грешница. Ее обожали и ненавидели, и даже ее смерть стала сенсацией – католическая церковь протестовала против ее похорон на городском кладбище.

В замке «Кастл Новел» Сидони Колетт появилась в 1912 году после замужества на бароне де Жювенале, представителе древнего и  славного французского рода.  Как-то мне встретилось имя епископа Жана Жювеналя, члена реабилитационного суда над Жанной Д’Арк. Иногда в истории, что бы сохранить свой род, нужно правильно выбирать место по отношению к костру: снаружи…

 Замки очень специфические сооружения. Их энергетика очень сильна. Не случайно высокие башни свойственны не только замкам, но и различным культовым сооружениям церквям, соборам и храмам. Еще древние понимали огромную мистическую и энергетическую силу высоких башен. В архитектуре этих башен есть свои законы тайные и явные, позволяющие им приобрести фантастические и могучие свойства.

Между прочим, при строительстве ряда современных небоскребов, зодчие, иногда, попадали в нужный диапазон свойств – в этом случае получались удивительные здания, в которых всегда происходило что-либо необычное. Но это уже другая тема.

Замок похож на мощную собаку. Он предан своим владельцам, но беспощаден и опасен для тех, кого по каким-то причинам не возлюбит. В замке особенно ощущается  живая сущность дома. Ночью особенно хорошо слышно как он дышит, иногда что-то бормочет, иногда стонет и вздыхает.

Только владельцы замка, привыкшие к его повадкам, не замечают этих довольно громких звуков и спокойно спят по ночам. Однако гости с удивлением могут проснуться ночью, разбуженные лязгом цепей, ужасным завыванием или далеким криком где-то в глубине стен. Потом появляются рассказы о зловещих призраках. Хозяев обычно это все только умиляет, опять таки напоминая отношение владельцев грозного ротвейлера, выслушивающих жалобу о том, что их любимец только что кого-то чуть не съел.

Поэтому с замком надо дружить. С ним надо поговорить, похвалить его, погладить стену рукой.

Сидони Колетт пришла в этот замок, когда ей было уже около 40 лет. И сумела завоевать его любовь. Ей всегда легко удавалось покорять чужие сердца. Вот и старый замок не устоял.

Именно в годы проживания здесь, Колетт особенно легко удавалось работать. Она сочиняла свои романы в замковой башне, в круглой розовой комнате, по ночам. 

Когда-то почти в такой же маленькой комнате ее запирал первый муж. Возможно, он получал своеобразное наслаждение, требуя от молодой женщины ежедневного изложения на бумаге своих первых  эротических переживаний.  Во всяком случае,  он  не выпускал ее из запертой комнаты, до тех пор, пока она не исписывала 10-15 страниц. В свои 18 лет она была очень хороша: женственная, немного пухлая брюнетка с длинной косой. В распущенном виде длина ее волос была более 1.5 метров. 

Муж не представлял, что опубликованные записки его красавицы жены, вызовут настоящую сенсацию. Читательский успех был огромен и в свет была выпущена четырех-томная серия романов о «Клодин», появился даже соответствующий мюзикл.

Здесь, в замке, спустя почти 20 лет, все было по-другому. Теперь она уже была признанной величайшей писательницей Франции, баронессой де Жювеналь.

Она внесла много изменений в оформление замка. Эти изменения сделали  интерьер более мягким, уютным, подходящим для элегантной женщины.

В мрачноватом средневековом замке стены были заново покрашены в новые, свойственные эпохе модерна цвета: розовые, голубые, оливковые; были поклеены обои в цветочек,  появились шторы в нежных тонах, привезено много изысканного антиквариата, ручной росписи декоративных панно. Нельзя сказать, что в интерьере появился какой-то строгий стиль. Скорее нет: немного ренессанса, немного классицизма и модерна, немного ампира. В целом же получилось очень мило и по-женски. Вспоминаются уютные, яркие и немного наивные интерьеры российских провинциальных усадеб 18-19 веков. Видимо  тогда русские барышни устраивали свои апартаменты так же разнопланово стилистически, но весьма уютно.

В спальне Колетт поместила два десятка своих рисунков. На рисунках изображена ее любимая кошка Фаншетта.

Кстати моя жена так же считает, что развесить на стенах свои собственные рисунки – лучший способ сделать помещение родным и близким. При этом совсем необязательно, что бы рисунки были высоко профессиональными. Наоборот, главное в них должна чувствоваться душа. Тогда помещение будет не безликим и чужим. Важно правильно подобрать рамки и паспарту, что бы их цвет и стиль хорошо соответствовал архитектуре помещения.

Еще очень выигрышный способ домашнего дизайна, примененный баронессой Колетт, это использование в качестве украшения комнаты любимых коллекций. Причем это может быть что угодно, от плюшевых собачек, до китайского фарфора.

В целом, архитектура замка и его интерьеры могут дать массу полезных идей для строительство своего дома, особенно любителям средневековой романтики.

         Интерес к средневековой готике сейчас особенно велик. Многие хотели бы построить себе родовой замок, несущий неповторимую печать истории. А готический замок это особенно стильно – здесь архитектору надо поймать тонкую грань между легендой и реальной жизнью в жилом доме. Обеспечить комфорт и уют на фоне мрачных многовековых камней и колонн. Задача очень трудная и дорогая. Поэтому особенно привлекательная для любителей владеть уникальными вещами (в том числе и домом), а не массовым изделием для среднего класса.

Представьте, что вы живете в замке со старинными витражными стрельчатыми окнами, вас окружает натуральное резное дерево и дикий камень, огромные камины и старинные гобелены.            Уникальная мебель  подобранна на мировых аукционах. А внизу в подвале есть винный погреб, куда ведет таинственный подземный ход (дети будут визжать от восторга) с потайной отъезжающей дверью, освещаемый лампами-факелами ….

       И последнее. Не стоит бояться приведений. Конечно, они (приведения) любят замки, вернее, как написано выше, замок сам их создает. Но главное понимать, что вся эта мистика — необходимый атрибут владения подобным домом. Во многих замках хорошее домашнее приведение – предмет гордости владельца, и отношение к нему почти как к члену семьи, родственнику. В конце концов, не боимся же мы своего пожилого дедушку, хотя в плохом настроении он может быть пострашнее любого приведения.

      Ощущая себя членом семьи и не желая заслужить порицания,    приведения обычно не пугают домашних. Они любят болтаться в гостевых комнатах. Ночное заигрывание призрака с гостями составляет одно из их любимых развлечений. Мне не раз доводилось спать в так называемых «комнатах с приведениями».

Расскажу об этом впечатляющем опыте.

История с приведением.

 

      Одно время я был одержим идеей побывать в замке с  приведением, а еще лучше провести там ночь, наслаждаясь нежными завываниями и лязгами цепей призрачной леди или джентльмена.

     Столь необычное желание возникло, как следствие стремительно распространившегося среди моих друзей вируса увлечения мистикой. Вся Россия переболела этим вирусом с последствиями той или иной степени тяжести. Не избежал этого и я. Накупив десятки книг по теории религии, эзотерики, мистики и оккультизму, наша компания с одинаковым рвением посещала православные богослужения и собрания какой-нибудь полусумасшедшей секты «седьмого когтя восьмого дня», где странные, заросшие бородами люди, сатанели от собственной религиозности. 

       Довольно скоро одна из известных Московских туристских компаний подыскала мне вожделенный маршрут, с ночевкой в замке в комнате с приведением. Особенно меня порадовало факсимильное заверение владельца замка, что приведение настоящее, крайне злобное и «из этой комнаты еще никто из постояльцев не выходил живым». Искомый замок оказался в Шотландии…

     Жена согласилась стать моим партнером в непростой профессии «охотника за приведениями».

    Еще утром мы были в Москве, а к вечеру подъезжали к таинственному замку. Он стоял на лесистом холме, у подножья которого раскинулась долинка, покрытая пушистыми комочками свалявшейся ваты, при ближайшем рассмотрении оказавшейся  пасущимися овцами. Пейзаж, освещенный мягким вечерним солнцем, выглядел преисполненным ясного и кроткого очарования.

     Ровная асфальтовая дорога, поднималась вверх, огибая холм, пока не уперлась в металлические ворота замка. На воротах сидел огромный черный ворон с видом привратника, крайне не довольного нежелательными  посетителями.

    Ощущая себя преглупо, я вдруг понял, что пытаюсь вежливо улыбнуться ворону. Тот расправил крылья, вытянул голову из-под вздернутых лопаток и еще более пристально уставился на машину. Затем негромко несколько раз каркнул, словно  важное государственное лицо, начальственно распекающее нежданных визитеров.  Мы молчали, не желая оправдываться перед вороном, и пытаясь понять, как открыть ворота.     

     Ворон некоторое время ждал, не сводя с нас проницательных блестящих глаз. Потом он бросил по моему адресу еще два-три ядовитых замечания и, утомленный  бестолковостью посетителей,  указал лапой на каменный столб. Проследив за направлением его острого когтя, я обнаружил неприметную кнопку, рядом с которой виднелась панель переговорного устройства. Нажав на кнопку, я представился и ворота открылись.

       Мы проехали, и благодаря опущенному стеклу, было слышно, как ворон продолжал посылать вдогонку всякие обидные замечания, пока не потерял машину из виду. Конечно, это был всего лишь ворон, и его мнение было глубоко безразлично, — и все же когда  какая-то дурацкая черная курица кричит вам вслед: «Не знают как обращаться с переговорником…» — это неприятно и унизительно, и тут не помогут никакие разумные доводы и трезвые рассуждения.

     Хозяин замка оказался типичным шотландцем, крупный, осанистый, с большими  умными глазами и немного хрипловатым голосом. Чувствовалось, что, он любил драматические эффекты и при разговоре, в подкрепление своих слов все время выставлял вперед указательный палец, выписывая им замысловатые фигуры. За спиной его притаилась маленькая симпатичная горничная в темном платье с классическим белым передником.

      Вступительная беседа происходила в огромной каминной, освещенной лишь пылающими дровами да несколькими настольными лампами с матерчатыми абажурами, делавшими  и без того неяркий свет, совершенно тусклым. По комнате метались тени и самые обыкновенные вещи становились необыкновенными и зачарованными. Каждая ниша в стене казалась входом в тайную комнату,  а огромный резной буфет из темного дуба, возможно, прятал в своих недрах  чудовищный кошмар моего детства. В дальнем углу смутно можно было разглядеть какое-то нагромождение бесформенных предметов, из глубины которых, в такт вспышкам камина,  постоянно выскакивала какая-то тень, замахивалась топором на хозяина и так же быстро исчезала.  Хуже всего, что  по мере сгущения сумерек за окном, эта тень подбиралась все ближе. Я с интересом следил за ее манипуляциями, дожидаясь кровавой развязки.

     «Эта комната овеяна тайной» . Хозяин перешел на шепот, потом начал слегка стонать, заметался по залу и даже сделал вид, будто собирается рвать на себе волосы. Но ограничился тем, что оторвал нитку из рукава рубашки, после чего с мрачной решимостью продолжил.

    «Итак, вы желаете переночевать в комнате с приведением» — громовым голосом произнес он, тяжело опершись левой рукой на стол и согнув правую, ногу, как это принято у разбойников в мелодрамах.

    Маленькая горничная видимо не могла похвастаться должным знанием сценических условностей. Она испугано взвизгнула  при виде такого спектакля, так, что хозяин счел нужным сменить повадки на более скромные, под стать нашей обыденной жизни.

    «Это страшная история. Обычно комната стоит заколоченная. Мы открываем ее раз в десять лет на одну ночь для того безумца, кто желает рискнуть собственной жизнью. В последние тридцать лет живым оттуда никто не выходил». Хозяин забыл благое намерение говорить повседневным  тоном и сбился на хриплый шепот.

    «У меня ночевали туристы из Германии, Америки и Японии. Теперь вот из России. Посмотрим, если вам повезет больше, я буду с гордостью рассказывать о стойкости русских…». 

В завершении монолога хозяин рассмеялся, но сделал это отнюдь не весело и не радостно, а, явно находясь в несколько взвинченном состоянии, он использовал то, что именуется в мелодрамах «сатанинским хохотом». Хотя мне всегда было не ясно, почему Сатана должен хохотать по слогам и обязательно три раза. Вот так: «Ха-ха-ха».

    Зловещие звуки едва успели стихнуть, как вспугнутые тени судорожно заметались по залу. Самая отчаянная из них, похожая на человека в капюшоне с топором, видимо добралась таки до хозяина и стукнула его по макушке. Это произошло как раз в тот момент, когда он думал, не стоит ли прибавить чего-либо еще для усиления эффекта. Хозяин грузно осел в кресло и, умирая, махнул горничной рукой проводить нас в комнату с приведением.

     Большая спальня с огромной кроватью под тяжелым балдахином встретила нас мрачной гнетущей тишиной. Казалось она насторожено и враждебно смотрит на нас.

     До наступления ночи мы столкнулись с множеством  проблем, вполне естественного свойства. Трудно заподозрить сверхъестественные силы в попытке заклинить замки чемоданов, подсунуть нам скрипучую кровать,  неработающие ночники и постоянно подтекающий душ.

    На всякий случай, мы тщательно осмотрели спальню. Под кроватью – никого, в шкафу – никого, даже в халатах, висевших в ванной и имевших какой-то подозрительный вид – никого.

   Но ближе к полуночи начались чудеса. Сразу отмечу, что нас не тревожили странные шумы и шорохи – оставим это классическим готическим романам.

    То, что услышали мы, напоминало вопли сотни обезумевших котов. Диковинные звуки были настолько громкими, что, наверное, могли бы разбудить мертвецов на ближайшем кладбище. Высказав это предположение жене, я сразу понял, что сделал это зря. Ее и так достаточно большие глаза расширились вдвое. Наверное, она представила толпу возмущенных покойников, предъявляющих нам претензии по поводу столь непристойного шума после полуночи. Наконец вой прекратился, но тут же в доме раздались страшные удары, словно по коридору бродил сбрендивший боксер, который колотил в стены, вызывая на бой заночевавших туристов.

     Забравшись на середину кровати, мы с ужасом вслушивались в эту безумную какофонию. Пытаясь вернуться в реальный мир, я подумал, наверное, хозяин, к нашему прискорбию, все же выжил, и теперь ходит по коридору, долбит в стены, отрабатывая не малые деньги, уплаченные нами за это приключение. Осторожно приоткрыв дверь, я высунул голову за дверь и оглянулся. Длинный коридор замка с древними  сводами, освещенный редкими светильниками,  был совершено пуст. И там было тихо. Совершено тихо. Но стоило мне втянуть голову за порог комнаты, грохот возник вновь. Как будто бы невидимая  стена полностью изолировала эту спальню от окружающего мира, а эпицентр шума был непосредственно в ней.

    Проходили минуты, часы. Где-то, в три часа ночи мы уже привыкли к постоянному грохоту, воспринимая его, как обитатели романтичного домика у моря воспринимают  шум штормового прибоя. Наверное, мы даже задремали.

     Я проснулся от тишины и оттого, что свесившейся с кровати рукой коснулся чего-то мохнатого. Почему-то мне представился кот, хотя не помню, что бы хозяин представлял нас друг другу. Помниться я машинально даже погладил нечто под моими пальцами и тут же понял, что это совсем не похоже на кота. Неожиданно шерсть под моей ладонью исчезла, и я почувствовал ответное прикосновение чьих-то пальцев, а может быть и не пальцев, а чего-то более страшного, что тут же ощутимо и болезненно вцепилась в мое запястье. Я попытался выдернуть руку и в результате короткой борьбы добился того, что вытащил в поле зрения то, что держало меня. Эта была рука с бледной желтоватой кожей, крепкими сухожилиями, покрытая грубыми черными волосами, гораздо длиннее, чем они бывают у человека. Ногти росли прямо от кончиков пальцев – скрюченные, острые, серые, ороговевшие и потрескавшиеся.  Кажется, я заорал, изо всей силы ударив  по кошмарной лапе. Неожиданно хватка мерзких пальцев ослабла и рука, скользнув в тень под кроватью, исчезла. Естественно к этому моменту проснулась и жена, с ужасом глядя на нашу молчаливую борьбу.

    Несмотря на полную тишину, каким-то неизвестным до этого органом чувств мы хорошо ощущали нечто, невыразимо жуткое, находившееся, как в детском кошмаре под кроватью, прямо под нами.

    И тут это существо стало вылезать, сотрясая наше ложе и злобно ворча. К моменту, когда перед нами предстал во всем великолепии долгожданный призрак, жена лежала в глубоком обмороке. Призрак,  закутанный в истлевший саван,  испустил страшный вопль и принялся неистово и жутко греметь цепями.  От его резких движений капюшон сполз с лица и, неожиданно, передо мной предстал  хозяин замка.

     «Дурацкий спектакль» — довольно мрачно сказал я, прикидывая как бы, не нарываясь на дипломатический скандал, приложить склонного к театральным эффектам  фигляра мордой об ближайшую тумбочку.

    Затем потянулся, что бы схватить его, и тут понял, что мои руки свободно проходят сквозь тело призрака. Приведение было настоящим.

    Тут я с удовольствием присоединился к своей супруге.

    На этом наша увлекательная встреча с неведомым закончилась.

 

    Вместо заключения.

    Эта история сильно поколебала мою страсть к мистическому.

    Поэтому, когда ночью в спальне замка баронессы Колет  появилась призрачная кошка Фаншетта, я, как подобает опытному охотнику за приведениями, отнесся к событию вполне философски. Швырнул в кошку тапками, перевернулся на другой бок и заснул.

Покупайте книги автора на сайте https://kharit.ru/

---